Зиновьев А. А. -- Русская трагедия (Гибель утопии)

Решающий фактор

– Что сыграло решающую роль в той катастрофе, которая произошла у нас? – спрашиваю я Защитника.

– Трудно сказать категорически, – сказал он. – В партийном аппарате накопилось много проблем. Шла борьба разных сил. Общая ситуация в стране была нелегкая. И холодная война шла. Ведь все накапливалось постепенно, по мелочам. Все в отдельности не вызывало опасений. А когда начался общий кризис и обвал, было уже поздно. И главное – никому в голову не приходило, что глава партии и государства окажется предателем. В войну 41–45 годов тоже плохо было. Но все были уверены в том, что в Кремле – Сталин, что он не предаст, что он делал все для победы. И мы выстояли. А тут – глава партии и государства со своей кликой, захватившей важнейшие пункты системы власти, перебежал на сторону врагов и возглавил разгром своей страны! Было ли нечто подобное в истории?! Тут произошло нечто подобное тому, как если бы на корабле во время шторма пост капитана и командиров захватили кретины, сумасшедшие и преступники и направили корабль на рифы.

– Если бы Горбачев не пришел к власти, то катастрофа не произошла бы?

– Лучше сказать так: если бы был избран на пост генсека другой человек, катастрофы можно было бы избежать.

– Вы знали такого человека?

– Выбор происходил из ограниченного числа людей. Среди них я не видел ни одной значительной личности.

– Но главное, чтобы избираемый не стал предателем.

– Такая проблема вообще не возникала. Даже сейчас далеко не все считают Горбачева предателем. А тогда тем более никто и подумать не мог такое.

– Критик предупреждал об этом еще до того, как Горбачев стал генсеком.

– Его слышали немногие. Да и что он был такое, чтобы его слушать?!

– И те, кто возводил Горбачева на «русский престол», знали, что он – их человек.

– Они враги. Им верить нельзя.

– Выходит, катастрофа была предрешена?

– Ее планировали.

С тем же вопросом пристаю я к Критику.

– Такой вопрос с самого начала ориентирует на ошибки, – говорит он. – Конечно, это соблазнительно – найти какойто один фактор, ссылаясь на который, можно объяснить все Это характерно для обывательского способа мышления. Но такого решающего фактора нет. Вернее, выделение его зависит от аспекта, в котором рассматривается проблема, от времени хода событий и других обстоятельств. В общем виде можно сказать лишь одно: решающую роль сыграло историческое совпадение целого комплекса факторов. Каких именно – это и должен установить научный анализ.

– Поддаваясь соблазну обывательского мышления, что бы вы выделили в комплексе факторов в первую очередь?

– Колоссальный перевес сил Запада над Советским Союзом и советским лагерем.

– Но и мы всетаки были сильными. Во всяком случае, могли обороняться, могли сохранять независимость.

– Это верно. Это говорит о том, что каждый фактор по отдельности нельзя считать решающим. Значит, от первоочередного фактора перейдем к следующему по порядку рассмотрения.

– И что вы назовете во вторую очередь?

– Идейное, психическое и моральное состояние советского общества, включая низкий интеллектуальный уровень высшего руководства, убожество идеологии и пропаганды, непонимание достоинств советской социальной системы и недостатков западной.

– Этот фактор никак не укладывается в моем сознании. Ведь десятки миллионов людей пользовались достоинствами советского образа жизни! Десятки тысяч профессионально изучали наше и западное общество!

– Скажите, вы сами давно стали ценить достоинства советской системы?

– Вы правы. После того, как их потерял.

– Так что говорить о других?! А западный реальный образ жизни вы понимаете?

– Начинаю понимать только теперь, сталкиваясь с ним лицом к лицу.

– Это еще только начало. Еще сохранилась инерция советского периода. Пройдет еще немного времени, и все кошмары, о которых писали честные писателиреалисты, станут тут явью. Локти будут кусать даже нынешние энтузиасты западнизации. Да будет уже поздно.

– А что вы назовете следующим фактором?

– Либерализация «режима», ослабление «железного занавеса», эпидемия соблазна благополучием Запада и массовое предательство.

– Предательство?! Мне это не раз приходило в голову, но я не думал, что это могло сыграть решающую роль. Может быть, обсудим эту тему на семинаре?

– Не возражаю.

Предательство

– Что такое предательство, – сказал Критик, – это вроде бы очевидно. Вроде бы! Но лишь в простейших и привычных случаях. Стал человек шпионом враждебной страны – предатель. Перешел на сторону врагов в войне – предатель. Да и в таких случаях порушили все критерии. Вон предателя Власова в национального героя превращают. А представители «пятой колонны» Запада вошли в высшие слои российского общества и в высшую власть. Так что если когдато очевидность и была, теперь она испарилась.

– А вы думаете, ясность в терминологии тут может изменить положение?

– Нет, конечно. Но ведь вы хотите ясности лично для себя, не так ли?

– Я понимаю, заниматься логическим анализом понятий – дело скучное. И к тому же почти для всех нежелательное. Дело в том, что почти все наши проблемы, если точно определить понятийный аппарат, банальны. А у нас миллионы прорвались к безудержной болтовне. И все стремятся в словоблудии утопить свое скудоумие, запутать суть дела, компенсировать неспособность к делу болтовней, скрыть трусость, продажность и все такое прочее словесным мусором. И рассчитывать на какоето просветление умов было бы наивно. Но мыто можем потерять на это хотя бы часдругой.

– Разумеется.

– Вы учили диалектику...

– Как все.

– Конечно. Но всетаки должны знать, что всякий прогресс противоречив. Прогресс нравственности был одновременно прогрессом безнравственности. И трудно сказать, в чем люди более преуспели, в первой или во второй.

–Думаю, во второй.

– Согласен. В той сфере, к какой относятся явления предательства, прогресс оказался явно не в пользу преданности, верности, надежности, а в пользу предательства, неверности, ненадежности. Так вот, в интересующей нас сфере человечество прошло путь от немногих примитивных и очевидных форм индивидуального предательства до массовых, изощренных и скрытых форм. И в определении понятия это надо принимать во внимание.

Простейший случай предательства есть отношение между двумя людьми. В этом отношении судьба одного человека существенным образом зависит от другого. Первый доверяет второму, уверен в том, что второй выполнит свои обязательства по отношению к нему. Второй имеет определенные обязательства по отношению к первому, осознает эти обязательства, знает, что первый доверяет ему, надеется на него в этом их отношении. Это отношение может быть закреплено словом, обещанием, клятвой, традицией, привычкой, общественным мнением, правилами морали, юридическими законами. Если второй человек не выполняет своих обязанностей по отношению к первому в этом их отношении, то это называется словом «предательство» – второй предает первого.

Более сложные случаи предательства – когда партнеры отношения, о котором я говорил, суть один человек и группа людей, группы людей с обеих сторон, объединения многих людей, большие массы людей, целые народы и страны. Например – отношение между правительством и подвластным населением страны, между лидерами партии и прочими членами партии, между партией и представляемым ею классом и т.д. Вырожденный случай – когда человек, группа людей или вообще человеческое объединение предает самого себя. Но и в этом случае происходит удвоение – человек или объединение людей фигурирует в разных аспектах или берется в разное время. Например, человек может предать свои жизненные принципы ради какихто других целей или невольно совершить поступки, которые играют предательскую роль по отношению к нему самому (в другое время или в другом отношении). Аналогично возможно самопредательство человеческих объединений. Даже целый народ может сыграть роль предателя в отношении самого себя. Думаю, что нечто подобное случилось с нашим народом после 1985 года.

В другом аспекте усложнение ситуации предательства происходит за счет того, что принимается во внимание третий компонент – враг (человек, группа, большое объединение), в пользу которого совершается предательство, который провоцирует предательство, способствует ему, использует его. Классический образец этого – две враждующие страны, граждане одной из них предают свою страну в пользу враждебной.

В третьем аспекте усложнение идет за счет усложнения участников отношения предательства, увеличения числа действия, образующих в совокупности предательское поведение, разнообразие этих действий, растянутость во времени и т.д. Образец этого – руководство одной страны проводит предательскую в отношении своей страны политику в пользу другой страны, враждебной ей. Среди действий этого предательского руководства могут быть такие, которые по отдельности не являются предательским, но совокупность которых образует предательство.

– Кто несет ответственность за предательство?

– В простейших случаях индивидуальных предательств это очевидно: сам человек, совершивший предательство. Тут применение моральных и юридических критериев трудностей не представляет. Ну а если участники некоторой ситуации – большие человеческие объединения? Например, целая армия капитулирует, как это случалось в войне 1941–1945 годов. Если командование приказывает сложить оружие и солдаты это приказание выполняют, кто они – предатели или нет? А как оценить поведение командования, которое решает, что борьба бесполезна? Возникают ситуации, когда люди оказываются не в состоянии сдержать клятву. Тут возникают трудности с оценкой поведения людей. А в случае с целой страной и ее руководством положение неизмеримо усложняется. Тут какихто всеобщих критериев оценки поведения нет. Моральные и юридические нормы тут фактически теряют смысл. Во всяком случае, общепризнанный и узаконенный кодекс норм для таких случаев отсутствует. Действует общественное мнение, политические соображения, традиции и т.п.

– Вы, таким образом, различаете моральноюридический и социологический подход к явлениям предательства. Верно ли, что первый подход уместен в отношении индивидуальных поступков людей, а второй – в отношении поведения объединений людей?

– Поведение объединения есть совокупность поступков его членов. Точнее говоря, тут нужно принимать во внимание, кто в объединении ответствен за его поведение как целого и как определены отношения членов объединения с точки зрения ответственности за поведение объединения.

– Имеются ли какието особые социальные закономерности предательства в социальном смысле?

– Конечно. Они не изучены научно и не описаны. Например, в случае коллективного предательства моральная и юридическая ответственность членов коллектива уменьшается с увеличением коллектива. Начиная с некоторой величины коллектива моральная оценка его поведения как предательства теряет смысл. Когда все предатели, предателей нет. Для оценки поведения людей как предательства нужны другие люди, стоящие над ними или независимые от них. Для наказания одних людей за предательство нужны другие, имеющие силу осуществить это. Если таких людей нет, предательство остается ненаказуемым. Предательство высших и сильнейших людей обычно не наказывается как таковое.